Измерить потенциал

Мероприятия во славу творцов науки и технологий — это, конечно, хорошо, тем более, что за последние десятилетия их востребованность и престиж сильно поубавились. Но гораздо важнее понять, каков нынче научно-технологический потенциал российских регионов и как его использовать наилучшим образом.

При ответе на первый вопрос можно опереться на данные РИА Рейтинг, которые позволяют сравнить индексы научно-технологического развития субъектов Приволжского федерального округа (ПФО) (таблица 1). Интегральный индекс каждого региона рассчитан путем агрегирования его рейтинговых баллов по 19 показателям, объединенным в четыре группы: "Человеческие ресурсы", "Материально-техническая база", "Эффективность научно-технологической деятельности" и "Масштаб научно-технологической деятельности". Итоговый индекс может изменяться в диапазоне от 1 до 100. В качестве исходных данных для этих расчетов брались стандартные показатели Росстата.

Прежде всего, заметим, что 11 поволжских регионов вошли в top-30 российского рейтинга, а пять из них (Нижегородская, Самарская и Ульяновская области, Республика Татарстан и Пермский край) — в первую десятку. Причем научно-технологические позиции этих субъектов РФ достаточно прочны: по сравнению с 2018 г. лидеры данного рейтинга практически не изменились (если не считать того, что Нижегородская область в 2019 г. оттеснила Татарстан на одно место вниз). Эта ситуация объясняется тем, что уровень развития науки и технологий определяется социально-экономическим положением данного региона, которое в свою очередь во многом зависит от медленно меняющихся факторов историко-географического характера, а также сложившейся за многие годы специализации региональных экономик.

Отсюда же вытекает и зафиксированная в Таблице 1 неравномерность научно-технологического развития регионов ПФО: в 2018 г. значение рассматриваемого индекса варьировалось более чем в 2,3 раза (от 67,34 до 28,62), а в 2019-м — почти в 2,6 раз (от 69,02 до 26,79). При этом Башкортостан, Чувашия, Мордовия, Удмуртия, а также Пензенская, Кировская и Саратовская области стабильно являются середняками, а Марий Эл и особенно Оренбургская область — аутсайдерами.

Для полноты картины нужно учесть, что низкий спрос на инновации всегда был ахиллесовой пятой отечественной экономики с ее сырьевой направленностью: по данным Росстата, доля инновационно-активных компаний не превышает 10%, что в разы ниже, чем во многих промышленно-развитых странах мира. Как следствие, в общем объеме произведенных в РФ товаров инновационная продукция составляет всего около 6%. И чтобы изменить эту ситуацию, нужны политическая воля, значительные инвестиции (в том числе в образование) и время: форсированное развитие науки и технологий возможно лишь в условиях мобилизационной экономики, да и то в рамках мегапроектов — таких, как атомный и ракетно-космический.

Семь раз отмерить

Бюджетное финансирование НИОКР и, говоря более широко, государственное управление научными исследованиями сейчас строится на основе одного из двух подходов — "авторитарного" (когда деньги дают под гарантии признанного на всех уровнях научного лидера, такого, например, как Курчатов или Королев, и "демократического" (когда для распределения средств создается некая процедура).

Первый подход предельно прост, но страдает субъективностью. Главный порок второго — бюрократизация: администраторы от науки склонны апеллировать к показателям, которые легко вычислить на компьютере. Это придает их финансовым решениям некую объективность и минимизирует ответственность за результаты НИОКР. Базой для такого рода анализа служит Web of Science — платформа, которая ранжирует публикации в научных журналах по их количеству, суммарной цитируемости, суммарной цитируемости за вычетом самоцитирования, средней цитируемости и индексу Хирша, отражающего научную ценность каждой публикации.

Впрочем, эти (по сути дела, библиометрические) показатели характеризуют лишь фундаментальные исследования, поскольку их результаты обычно исчерпываются журнальной статьей. А вот для оценки прикладных НИОКР нужны критерии, отображающие практическую эффективность разработок. И здесь никакие числовые индикаторы не могут заменить информированное суждение экспертов. Хотя бы потому, что при выборе самих этих индикаторов, а также методики их использования нужно учитывать социально-экономический и культурный контекст, проще говоря, общественную полезность данной разработки. Еще более сложная задача — измерять ценность гуманитарных исследований, предмет которых — в силу своего локального характера — мировую научную общественность не очень интересует.

И тем не менее, общепризнанные показатели в мировой научно-технологической сфере есть. Их два — численность работников, занятых в этой сфере, и доля затрат на исследования в валовом внутреннем продукте страны. По первому критерию Россия входит в top-4 (примерно 430 тыс. человек против 1,7 млн в Китае, 1,4 млн в США и 670 тыс. в Японии). А вот по второму существенно отстает от лидеров — 34 место (1,1% против 4,25% в Израиле, 4,24% в Республике Корея, 3,37% в Швейцарии, 3,25% в Швеции и 3,16% в Тайване). И тем не менее, российские власти включились в начавшийся в 1990-х годах на рынке образования процесс создания конкурентоспособных университетов мирового класса.

В качестве быстродействующего средства было выбрано увеличение финансирования ряда вузов, выделенных по конкурсу из общей массы. В 2008 г. в стране начали создавать сеть национальных исследовательских университетов, а спустя пять лет была утверждена госпрограмма ("Проект 5–100"), в которой ставилась амбициозная задача по вхождению к 2020 г. не менее пяти российских университетов в top-100 трех наиболее авторитетных международных рейтингов (QS, THE и ARWU).

Недавно британская компания Times Higher Education (THE) в очередной раз опубликовала рейтинг университетов стран с активно развивающейся экономикой за 2020 г. Этот фрагмент мирового рейтинга охватывает 533 университета из 48 стран. А его методика основывается на 13 показателях эффективности, среди которых качество преподавания, результативность исследований, объем цитирования опубликованных статей, международное взаимодействие в гуманитарной и исследовательской сферах, а также доход от внедрения результатов НИОКР в производство.

В top-20 этого — существенно редуцированного — рейтинга вошли всего три российских вуза — МГУ (5 место), МФТИ (12 место) и НИУ ВШЭ (18 место). Из поволжских вузов лучшая позиция у Казанского федерального университета (134 место). Самарский университет находится в группе с 251 по 300 место, Саратовский в группе "301-350", Нижегородский — в группе "351-400", Казанский технологический, Пермский политехнический и Уфимский авиационный университеты — в группе "401-500", а Башкирский и Пермский университеты — в группе "500+".

И все же данный — весьма далекий от желаемого — результат нельзя назвать провальным. Все вузы-участники "Проекта 5-100" повысили публикационную активность, обновили кадровый состав, подняли уровень НИОКР, в них появилось больше иностранных студентов и зарубежных специалистов, а собственный персонал задумался о конкурентоспособности результатов своей работы. Наконец, "Проект 5-100" позволил наиболее продвинутым российским вузам заявить о себе на мировой арене, а также улучшить свои позиции как в общих, так и в предметных международных рейтингах.

Смена вех

С 2021 г. господдержка вузов будет вестись в рамках Программы стратегического академического лидерства, нацеленной на увеличение объема НИОКР в интересах индустриальных партнеров. "Наука в интересах индустрии — вот на чем мы сосредоточимся, — заявил ректор Самарского университета Владимир Богатырев. — Промышленности от нас нужны конкретные результаты, которые можно внедрить, и новая наукоемкая продукция, которую можно запустить в серию".

Синергия науки, образования и производства — "вечнозеленая" проблема тех сегментов отечественной экономики, развитие которых связывается с освоением высоких технологий. Но ориентация вузов на международные рейтинги, как показал опыт "Проекта 5-100", недостаточно способствует решению этой проблемы.

Сегодня надежды здесь возлагаются на инжиниринговые структуры, как образованный в мае 2019 г. по инициативе губернатора Самарской области Дмитрия Азарова научно-образовательный центр (НОЦ) "Инженерия будущего". Его цель — консорциум ведущих вузов и предприятий (индустриальных партнеров), которые совместно создают заведомо востребованные инновационные продукты для различных сфер экономики. На сегодняшний день к самарскому НОЦ присоединились Ульяновская, Пензенская, Тамбовская области и Республика Мордовия, а его якорными индустриальными партнерами стали Ростех, Роскосмос и РЖД. Весьма вероятно, что к ним добавятся Росатом, Сбер, Газпром и Новатэк.

Деятельность НОЦ, в работе которого участвуют уже около 50 организаций, сосредоточена на пяти направлениях: двигательные и топливные системы нового поколения, искусственный интеллект, умные транспортные системы, аэрокосмические технологии, сектор новых инженерных компетенций (включая хайтек-медицину) и цифровое сельское хозяйство. В минувшем декабре проект "Инженерия будущего" победил в федеральном конкурсе и получил статус НОЦ мирового уровня.

В интересах Объединенной двигателестроительной корпорации разрабатывается газогенератор для двигателя тягой 24 т, а также методика изготовления деталей с использованием быстрого прототипирования, которая сокращает стоимость жизненного цикла двигателя и повышает его ресурс. По заданию РКК "Энергия" создается глобальная лазерная информационная система, а по заказу Института медико-биологических проблем РАН — исследовательский модуль для спутниковой системы "БИОН-М-2". Среди первых наработок НОЦ — также уникальная система хранения водорода в жидких органических носителях, которая по своей энергоэффективности в 1,5 раза превосходит мировые аналоги.

Сегодня на инжиниринговые центры возлагаются большие надежды. Во-первых, с их помощью можно будет сократить разрыв между лабораторией (НИОКР) и заводским цехом (промышленностью), а, стало быть, ускорить инновационные процессы в отечественной экономике. Во-вторых, такие центры позволяют создавать так называемые коробочные решения научно-технологических проблем, когда бизнес платит не только за результат НИОКР (что, по понятным причинам, он делает без особой охоты), но и за всю цепочку услуг от проектирования до сервисного сопровождения производственных результатов разработки. Наконец, инжиниринговые центры позволяют увеличить внебюджетную долю в общем объеме финансирования НИОКР.

Текущую деятельность самарского НОЦ ведет управляющая компания "Институт регионального развития" (ИРР), который, по словам ее гендиректора Ольги Михеевой, нацелен "на вовлечение университетов, научных организаций и предприятий реального сектора экономики в деятельность НОЦ, координацию научных, образовательных и инфраструктурных треков, а также подготовку необходимой документации".

"Институт как "единое окно" инновационных проектов обеспечивает реализацию формата консорциума для достижения синергетического эффекта от взаимодействия участников и индустриальных партнеров НОЦ", — поясняет она. Молодым ученым ИРР обещает контакты с потенциальными заказчиками инноваций, обучение технологическому предпринимательству, "упаковку" и коммерциализацию проектов, а также участие в международных стажировках.

Что и говорить, замыслы грандиозны, поставленные задачи амбициозны, административно-финансовая поддержка гарантирована. Но результативность НОЦ "Инженерия будущего" (как, впрочем, и других российских инжиниринговых центров) в конечном счете определится все тем же инновационным спросом со стороны индустриальных партнеров.