Решение Конституционного суда России, вынесенное 11 февраля 2025 года, существенно изменяет правовое регулирование страховых пенсий по потере кормильца, рассказал в беседе с RT управляющий партнёр компании «Русяев и партнёры» юрист Илья Русяев.

Таким образом он прокомментировал признание судом права на выплаты детей, рождённых после искусственного оплодотворения от умершего до процедуры отца.

Как пояснил Русяев, суд признал неконституционными положения ст. 10 закона «О страховых пенсиях», поскольку они не предусматривали возможность получения выплат детьми, зачатыми после смерти отца с использованием вспомогательных репродуктивных технологий.

«Это постановление требует пересмотра законодательства и установления новых юридических механизмов, обеспечивающих социальные гарантии таким детям. Основной правовой коллизией в данном деле стало требование иждивения ребёнка от умершего кормильца. Закон устанавливал презумпцию иждивенческой зависимости несовершеннолетних детей, но распространял её исключительно на тех, кто родился при жизни кормильца или в течение 300 дней после его смерти. Дети, зачатые после смерти отца, формально не могли находиться на его иждивении, что служило основанием для отказа в назначении страховой пенсии», — добавил специалист.

Однако, по его словам, Конституционный суд указал, что такой подход не учитывает реалии современной медицины, создавая необоснованные правовые ограничения, ставящие в неравное положение детей в зависимости от способа их зачатия.

«Решение КС России определяет необходимость законодательных изменений, направленных на устранение этого пробела. Один из ключевых аспектов — установление чётких критериев, при которых дети, рождённые после смерти отца, могут претендовать на выплаты. В числе таких критериев могут быть подтверждённое намерение умершего родителя завести ребёнка с использованием репродуктивных технологий, наличие его страхового стажа и судебное признание отцовства. Теперь законодатель должен определить механизм правового признания таких детей иждивенцами без нарушения принципа равенства в доступе к социальной поддержке», — заявил собеседник RT.

Кроме того, по мнению Русяева, судебное решение поднимает вопрос о перспективах правового регулирования постмортального зачатия в России.

«Современные технологии позволяют сохранять генетический материал и использовать его спустя годы после смерти донора. Однако правовая система не адаптирована к таким ситуациям: отсутствуют чёткие нормы о статусе посмертного родительства, правах и обязанностях ребёнка, зачатого после смерти одного из родителей, а также социальных гарантиях для таких детей. В этом контексте постановление КС создаёт важный прецедент, который может повлиять на дальнейшее развитие российского семейного и пенсионного законодательства», — считает эксперт.

Практическое значение решения суда выходит за рамки отдельного случая, пояснил он.

«Введение новых норм коснётся не только семей, прибегающих к вспомогательным репродуктивным технологиям, но и системы обязательного пенсионного страхования. Будет необходимо пересмотреть порядок назначения выплат, адаптировать механизмы судебного установления отцовства и пересмотреть критерии иждивения. Это также затронет работу органов социальной защиты, которым предстоит учитывать новые категории получателей пенсий и социальных пособий. В ближайшее время могут последовать инициативы по внесению поправок в закон «О страховых пенсиях» и другие нормативные акты, определяющие порядок выплаты социальных гарантий», — заключил юрист.